Меценатством богатые люди занимались издавна. Имя Гая Цильния Мецената (родился между 74-64 гг. - умер в 8 г. н.э.), древнеримского государственного деятеля и приближенного императора Августа стало нарицательным - как символ покровительства науки и искусства. Меценат покровительствовал лучшим поэтам своего времени - Горацию, Вергилию, Проперцию.
Во всем мире всегда существовали люди, способствовавшие процветанию и возрождению искусства. Вот некоторые имена:
Фредерик Луис (или Льюис), принц Уэльский, при рождении Фридрих Людвиг, герцог Ганноверский (1707-1751) старший сын британского короля Георга II и Каролины Ансбахской, с 1727 наследник британского престола. Отец короля Георга III.
Фредерик был известен как покровитель искусств. Он финансировал Линкольнз-Оперу и сам хорошо играл на виолончели. Как патрон живописи Фредерик покровительствовал Жану Батисту Ванлоо и ряду других художников и архитекторов рококо.
Принц Евгений(1865-1947). Известен также как живописец, собиратель произведений искусства и меценат.
Принц Евгений известен не только как один из крупнейших шведских пейзажистов конца XIX - начала XX века, но и как мастер монументальной живописи. Среди прочего, он выполнил фрески Город на воде (1917-1922) в ратуше Стокгольма, Белая ночь (1899) и Лето (1904) в школе Норра в Стокгольме, а также алтарь церкви в Кируне. В 1899 году он купил парк и дворец Вальдемарсудде на полуострове Djurgårdeen в Стокгольме и в 1905 году построил там по проекту архитектора Фердинанда Боберга свою загородную резиденцию в стиле модерн. Дом и свою коллекцию произведений искусства принц завещал шведскому государству. В настоящее время это музей, где находится квартира принца и обширная коллекция картин шведской живописи XIX и XX веков, включающая 3000 картин и графических произведений самого принца Евгения.
Хамфри (Гемфри) Ланкастерский, герцог Глостер (1390 - 1447) представитель английской королевской фамилии.
Известно, что Глостер был большим меценатом: выписывал книги и учителей из Италии, покровительствовал поэту Джону Лидгейту и историку Джону Капгрейву. Библиотека герцога находится в Оксфорде. Кроме того, он выстроил дворец в Гринвиче, где впоследствии родилась Елизавета I (разрушен в ходе гражданской войны).
В народном сознании Хамфри «Добрый» является выдающимся государственным и военным деятелем, защитником Англии от французских супостатов и придворных интриганов. В таком идеализированном виде он появляется у Шекспира в «Генрихе VI».
Ольга де МЕЙЕР, урожденная Ольга Караччоло (1871 - 1930) английская красавица прекрасной эпохи, «светская львица», покровительница искусств, модель известных художников.
Султан Ибрагим Мирза (1540 - 1577) сефевидский принц, художник, поэт и покровитель искусств.
Ибрагим Мирза был внуком шаха Исмаила I, сыном принца Бахрама Мирзы, и племянником шаха Тахмаспа I. Подобно иным представителям династии сефевидов, он проявлял свою склонность к искусству самыми разными способами - сочинением стихов, занятиями каллиграфией и живописью, покровительством музыкантам, литераторам, поэтам, художникам и каллиграфам, а также содержанием на свои средства китабхане - библиотеки, которая была на Востоке не только средоточием книг и мастерской по их переписке и иллюстрированию, но и местом, где собирались и общались лучшие умы города.
Граф Эусеби Гуэль-и-Басигалупи (1846 - 1918) каталонский промышленник, меценат и политик.
Известен преимущественно благодаря поддержке знаменитого архитектора Антоно Гауди.
Многие работы Гауди носят имя заказчика и частью включены в Список Всемирного наследия ЮНЕСКО.
Конечно же, нельзя не вспомнить о русских меценатах, внесших огромный вклад в развитие русской культуры.
Остается удивительным и непостижимым, почему русские купцы и фабриканты тратили огромные суммы (сообразно их доходам) «в песок», не думая о финансовой выгоде? Конечно, идеализировать благотворительный порыв «бизнесменов» тоже не стоит, поскольку среди них попадались люди, дававшие деньги из обыкновенного тщеславия и удовлетворения личных амбиций, иногда из-за чинов и орденов. Однако русское меценатство - это не просто единовременные пожертвования на «благое дело» Третьяковых, Щукиных, Мамонтова, Морозовых и др., русское меценатство - это настоящее явление в истории России, не имеющее аналогов.
В России меценатством стали заниматься намного позже, в конце XVIII в. Одним из первых меценатов стал А.С. Строганов (1733-1801) - представитель известного рода, первым из родственников получившего графское достоинство. Он предоставлял широкие возможности для изучения собственной картинной галереи, в которую входило 87 картин живописцев флорентийской, римской, ломбардской и венецианской школ. Материальную поддержку от Строганова получали поэт Г.Р. Державин, баснописец И.А. Крылов, скульптор И.П. Мартос (автор знаменитой скульптурной группы в честь Кузьмы Минина и Дмитрия Пожарского, располагающейся ныне на Красной площади) и др. Строганов принял активное участие в постройке Казанского собора в Петербурге, не щадил своего здоровья и, простудившись, умер в день его освящения.
Представители другого знатного рода, Демидовых, также были известны своей благотворительностью. Акинфий (сын Никиты, родоначальника Демидовых) в 1759 г. передал в дар Московскому университету редкую минералогическую коллекцию. Его сын Прокопий дал 1,5 млн. руб. на учреждение Петербургского коммерческого училища и значительную сумму на строительство здания для Московского университета. По заказу Анатолия Николаевича Демидова (1812-1870) Карл Брюллов написал знаменитую картину «Последний день Помпеи». Анатолий Николаевич за собственный счет снарядил экспедицию с целью изучения природных богатств Южной России и Крыма и учредил премию при Академии наук за лучшее произведение на русском языке.
Самым знаменитым меценатом XVIII в. стал сын знаменитого полководца П.А. Румянцева-Задунайского Николай Петрович Румянцев (1754-1826), государственный деятель России (сенатор, министр иностранных дел, председатель Государственного совета). Румянцев оказался тонким ценителем прекрасного - он собрал огромную коллекцию книг, старинных рукописей, географических карт, монет, медалей. Николай Петрович коллекционировал не только предметы материальной культуры. Он субсидировал деятельность кружка, в который входили историки и археографы (Е. Болховитинов, А.Х. Востоков и др.).
Именно на основе коллекции Румянцева возникла и существует ныне Российская Государственная библиотека (бывшая Государственная библиотека им. В.И. Ленина), являющаяся в настоящее время второй (после библиотеки Конгресса в США) в мире библиотекой.
Большой вклад внес в поддержку культуры России род Шереметевых. Так, генерал от инфантерии (высший чин Русской армии), сенатор, обер-камергер П.Б. Шереметев (1713-1788) содержал знаменитые крепостные театры, хоры и оркестры. Его сын, Николай Петрович (1751-1809), действительный тайный советник, стал основателем Странноприимческого дома (богадельни) в Москве (ныне здание Московского института скорой помощи им. Н.В. Склифосовского). Дмитрий Николаевич (1803-1871), также занимавший придворные и государственные посты, продолжил дело отца, являясь попечителем Странноприимческого дома. К тому же Дмитрий Николаевич прославился и на поприще меценатства и благотворительности.
Граф Николай Петрович Шереметев родился 28 июня 1751 года в Петербурге. Юный Николай рос и воспитывался вместе с будущим императором Павлом I, был с ним в большой дружбе. Много лет спустя Николай Петрович будет одним из последних, видевших Павла I накануне его трагической гибели в Михайловском дворце. Граф получил отличное образование: известен документ под названием "План воспитания молодого кавалера. Сочинен для молодого графа Шереметева, единственного сына Его Сиятельства графа Шереметева, Яковом Штелиным зимой 1764 года. Шереметев профессионально играл на фортепиано, скрипке, виолончели, читал партитуры, управлял оркестром.
В 1769 году граф отправляется в длительное путешествие по европейским странам. Он обучается в Лейденском университете (Голландия) - одном из самых престижных учебных заведений того времени. Шереметев знакомится с Генделем и Моцартом. Его представляют ко дворам Пруссии, Франции и Англии. Николай Петрович изучает театральное дело, декорационное, сценическое и балетное искусство.
Николай Петрович слыл известным знатоком архитектуры. За два десятилетия на его средства были сооружены театрально-дворцовый комплекс в Останкине, театральные здания в Кускове и Маркове, дома в Павловске и Гатчине, мыза Шампетр и Фонтанный дом в Петербурге. Не менее важна роль Шереметева и в возведении храмов: церкви Знамения Богородицы в Новоспасском монастыре, церкви Троицы при Странноприимном доме, храма во имя Дмитрия Ростовского в Ростове Великом и других.
Граф Шереметев вошел в историю отечественной культуры и как выдающийся театральный деятель. В России со второй половины XVIII в. по 40е гг. XIX в. действовало более ста семидесяти крепостных театров, из них пятьдесят три - в Москве. Своими труппами и репертуаром славились домашние театры графа Александра Романовича Воронцова (1741-1805), князя Николая Борисовича Юсупова (1 750-1831) - директора Императорских театров в 1791-1799 гг. Но, пожалуй, самым значительным был театр графов Шереметевых. Спектакли театра вначале давались на двух сценах - городской (в театральном флигеле, специально пристроенном к московскому дому Шереметевых на Никольской улице) и усадебной, в "дворянском гнезде" - Кускове. Унаследовав от отца труппу крепостных актёров, он занялся совершенствованием и профессиональной подготовкой артистов, пригласив специальных педагогов. Талантливые крепостные музыканты и артисты шереметевского театра учились в Санкт Петербурге и Москве. У Шереметева был прекрасный оркестр, спектакли всегда отличались богатыми декорациями, великолепными костюмами.
Н. П. Шереметев построил в Кускове новое здание, где предполагал ставить "большие" оперы с участием танцовщиков и многочисленного хора, а также балеты. Новый кусковский театр был открыт летом 1787 г. На его представления «стекалась вся Москва», и содержатели частных театров даже жаловались городскому начальству, что он отбивает у них зрителей.
Ещё один театр был построен Николаем Петровичем в другом подмосковном имении семьи - Останкине. Дворец был создан крепостными архитекторами графа А. Мироновом и П. Аргуновым по проектам Кампорези, Бренны, Старова. Оригинальная планировка зала этого театра, открытого в июле 1795 г., позволяла легко (буквально в течение часа) превращать его в бальный. Останкинский театр - это единственный театр в России, сохранивший технику сцены 18 века - сцену, зрительный зал, гримировочные комнаты и часть механизмов машинного отделения. По своим акустическим качествам он является лучшим залом Москвы.
Для графа Шереметева создание собственного театра стало главным делом жизни. За 20 лет Шереметев поставил около сотни опер, балетов и комедий. Но главной была комическая опера - Гретри, Монсиньи, Дуни, Далейрака, Фомина. Отдавая предпочтение французским и итальянским композиторам, граф не прошел мимо лучших образцов ранней русской комической оперы. Граф Шереметев был увлечен Театром Просвещения, реформаторскими операми Глюка и его последователей, первым в России обратился к реформаторским операм Глюка "Армида", "Ифигения в Тавриде", "Альцеста".
Настоящей звездой этой труппы стала Прасковья Ивановна Ковалёва, сценический псевдоним - Жемчугова (1768-1803). С семи лет она была воспитанницей княгини Марфы Михайловны Долгорукой. Граф заметил способности молодой актрисы к пению, за которыми угадывался выдающийся талант, окружил ее лучшими учителями. В 1798 г. он дал Жемчуговой вольную, а в ноябре 1801 г. они тайно обвенчались в маленькой церкви Симеона Столпника в Москве. Но молодая, разносторонне образованная женщина, талантливая певица и актриса была неизлечимо больна туберкулёзом. 23 февраля 1803 г. она скончалась, оставив трёхнедельного сына на руках мужа.
После 1796 года личные обстоятельства и обязательства казенной службы полностью измени ли образ жизни графа. В 1804 г. крепостной театр графа Н. П. Шереметева навсегда прекратил существование.
«В жизни у меня было всё. Слава, богатство, роскошь. Но ни в чем этом не нашел я упокоения. Помни же, что жизнь быстротечна, и лишь благие дела сможем мы взять с собой за двери гроба», - сказано в завещании Шереметьева. Благотворитель и меценат Николай Петрович Шереметев получил от Сената золотую медаль за щедрую и бескорыстную помощь.
Музыкальную и театральную деятельность Н. П. Шереметьева продолжили его сын, граф Дмитрий Николаевич Шереметев и младший внук, граф Александр Дмитриевич Шереметев (1859-1931). В 1898 году зародилась традиция народных концертов хора и оркестра графа Шереметева, впоследствии переименованных в Общедоступные. Первый из них состоялся в Александровском зале городской Думы. Цены на билеты были умеренные - от 20 копеек до 1 рубля. Часть абонементов в начале сезона распространялась бесплатно, все сборы шли на благотворительные нужды. С 1910 года концерты стали бесплатными. Их посещала преимущественно малоимущая публика - та, что впоследствии составила аудиторию Ленинградской Филармонии, Театра оперы и балета им. Кирова, МАЛЕГОТа. Многие сочинение русских и зарубежных композиторов, ставших впоследствии общеизвестными, прозвучали впервые именно в его концертах. В феврале-марте 1906 г. первым в России граф Шереметев осуществил концертное исполнение оперы Вагнера "Парсифаль". "Пусть... критики возмущаются, что "Парсифаль" шел под управлением "любителя", - писал графу вскоре после концертов дирижер и композитор П. П. Шенк. - Первое исполнение "Парсифаля" будет вписано неизгладимыми буквами в историю музыки России".
Девиз дворянского рода Шереметевых гласил «Бог сохраняет все».
Одним из первых купцов, обратившихся к меценатству во второй половине XIX в., стал винный откупщик и железнодорожный подрядчик В.А. Кокорев (1817-1889), которого Н.Г. Чернышевский назвал «наш Монте-Кристо». Кокорев направлял «растлевающую силу денег» на благие деяния - именно он основал первую в Москве Публичную картинную галерею, в которую вошло 600 собранных им же живописных произведений. Кокорев прославился и тем, что устроил в Тверской губернии Владимиро-Мариинский приют для молодых художников, превратившийся в своеобразный дом творчества молодых студентов Академии художеств в Петербурге и Московского училища живописи, зодчества и ваяния. Вследствие поражения России в Крымской войне (1853-1856), оказавшей большое потрясение лично для него, Кокорев жертвовал большие деньги на финансирование изданий славянофильских журналов «Русская беседа» и «День».
Весьма колоритной фигурой являлся московский предприниматель, пайщик текстильных мануфактур, банка и пивоваренного общества К.Т. Солдатенков - купец-старовер, почитатель западной культуры и образованности (поскольку старообрядчество несовместимо с любовью к Западу). Поразительно, но, будучи еще и книжным издателем, не только не имел систематического образования, но и читать-то едва умел, за исключением старообрядческих книг, что, впрочем, не помешало ему быть страстным книголюбом. Солдатенков издавал книги по истории Западной Европы и России, которые не могли принести большого дохода, но зато он печатал их, старясь обогатить русскую культуру. Так, он издал переводные научные работы с французского языка - Э. Лависса, А. Рамбо, Г. Вебера, литературную классику - поэмы Гомера, В. Шекспира, произведения отечественных ученых - Т.Н. Грановского, В.О. Ключевского, стихотворения А. Фета, Я. Полонского и др. Кроме того, Кузьма Терентьевич собрал большую библиотеку (8 тыс. томов и 15 тыс. экземпляров журналов) и картинную галерею (269 полотен), которые безвозмездно завещал Румянцевскому музею.
Многие меценаты любили не только давать деньги, но и лично участвовать в субсидированных ими предприятиях. Правда, не всегда подобная деятельность приводила к успехам. Так, очень трудно было работать К.С. Станиславскому и В.И. Немирович-Данченко с С.Т. Морозовым, который на правах покровителя (пожертвовал театру 500,0 тыс. руб.!) частенько вмешивался в работу режиссеров МХТ (будущий МХАТ), пытаясь, наверное, сыграть особую роль и как человека, разбирающегося в искусстве.
Совсем другим покровителем искусств являлся банкир (не раз выручавший деньгами аж царя-батюшку!) барон Александр Штиглиц, состояние которого оценивалось в 100,0 млн. руб.! Он, скорее, являлся больше спонсором, чем меценатом, поскольку искусство его абсолютно не интересовало. Однако из личных средств он выделил - как никто из всех отечественных меценатов - огромные деньги (5,5 млн. руб.) на создание Училища технического рисования в Петербурге и строительство первого в России Музея декоративно-прикладного искусства.
Как и Штиглиц, равнодушным к культуре оставался еще один меценат-спонсор, стекольный король России Юрий Нечаев-Мальцев, потративший 2,5 млн. руб. на постройку Музея изящных искусств в Москве при Московском университете.
Среди состоятельных меценатов были люди, жертвовавшие деньги из любви к культуре России и не желавшие громкой славы. Самым скромным из русских меценатов можно назвать знаменитого Павла Третьякова, создателя современной Третьяковской галереи.
Полной противоположностью скромному и непритязательному Павлу Третьякову оказался Николай Павлович Рябушинский, любитель погулять на широкую ногу и пользовавшийся в обществе скандальной репутацией.
Сначала Николая Павловича меценатство особенно не прельщало. После неудачного брака он ударился в кутежи, получив прозвище «шалого» Рябушинского. На прихоти своей любовницы, певички Фажетт из французского ресторана, он тратил сумасшедшие деньги - за два месяца у Николая Павловича ушло 200,0 тыс. руб.! Имея на руках громадные суммы (в т.ч. и часть отцовского наследства), он построил виллу «Черный лебедь», где собиралась богема и, как утверждали слухи, проводились «афинские ночи с голыми актрисами».
Однако Николай Павлович, при всех своих недостатках, жертвовал большие деньги и на меценатскую деятельность. В отличие от Щукиных и братьев Морозовых, предпочитающих коллекционировать произведения художественного французского авангарда, Рябушинский решил поддерживать отечественное изобразительное искусство. В частности, Николай Рябушинский на собственные деньги основал богато иллюстрированный журнал по вопросам искусства и литературы, издававшийся ежемесячно в 1906-1909 гг. - «Золотое руно». Вокруг журнала группировались лучшие представители русской культуры - В.Я. Брюсов, Д.С. Мережковский, З.Н. Гиппиус, А.А. Блок. На страницах «Золотого руна» пропагандировалась русская культура; на устраивавшихся журналом выставках современных русских художников организаторы знакомили русских зрителей с новейшими направлениями прежде всего русской, а также западноевропейской культуры конца XIX - начала ХХ вв.
В XIX в. занимались меценатством не только богачи-миллионеры, но и - что удивительно - простые чиновники, мещане, ученые. Конечно, их вклад по сравнению с Мамонтовыми, Щукиными, Морозовыми был невелик, но нельзя забывать, что эти люди отдавали своей стране многое из того немногого, что имели. Например, историк И.Е. Забелин, передавший ГИМу собранную им библиотеку, композитор С.И. Танеев, частично занимавшийся финансированием заграничных Русских исторических концертов театрального деятеля С.П. Дягилева, в которых выступали Н.А. Римский-Корсаков, С.В. Рахманинов, Ф.И. Шаляпин. Молодая актриса Малого театра А. Бренко, боровшаяся в середине XIX в. за собственный театр вопреки запрету Екатерины II , запрещавшей создавать собственные театры. Бренко потеряла все небольшое состояние, но в 1882 г. закон о «казенной монополии» на театр отменили.
Сергей Павлович Дягилев. Театральный деятель, искусствовед, пропагандист русского искусства за рубежом.
"Чудесен творческий подвиг Дягилева, открывший миру новые земли Красоты, вечно не умирающее его дело, ибо оно вошло в плоть и кровь всего современного искусства и через него будет передано будущему искусству и Вечности. Дягилев - вечен, Дягилев - чудо". Серж Лифарь
"Когда я хочу представить себе первые шаги Дягилева, то рисую в своем воображении красавца Геркулеса, еще в колыбели совершающего удивительные подвиги... Уже в молодости Дягилеву было присуще редкостное чувство прекрасного, которое, безусловно, является признаком гения. Он умел отличить в искусстве истину преходящую от истины вечной". Т. Карсавина
В конце 1890-х стал одним из создателей художественного объединения "Мир искусства" и редактором (совместно с А.Н. Бенуа) одноименного журнала (1898/99-1904), где публиковал новейшие произведения иностранных писателей и художников, давал отчеты о выставках, о новых течениях в театре и музыке, изобразительном искусстве. И сам писал статьи и рецензии о спектаклях, выставках, книгах.
С 1899 года организовал выставки картин художников круга "Мира искусства" в Европе. Устроил выставку русских исторических портретов в Таврическом дворце в Петербурге (1905), в 1906 организовал в Париже выставку, посвященную русской живописи и скульптуре за два столетия, включая произведения иконописи.
В 1899 руководил на сцене Мариинского театра постановкой балета Л. Делиба "Сильвия", которая закончилась неудачей.
Пытаясь обновить сценографию балета, в 1901 году был уволен за подрыв академических традиций.
С 1907 организовывал ежегодные выступления русских музыкантов - "Русские сезоны за границей": первым стал сезон "Исторических русских концертов", в которых выступили Н.А. Римский-Корсаков, С.В. Рахманинов, А.К. Глазунов, Ф.И. Шаляпин совместно с артистами и хором Большого театра, дирижировал Артур Никиш, непревзойденный интерпретатор Чайковского. С этих концертов началась мировая слава Шаляпина.
Неслыханный успех подвигнул Дягилева на подготовку другого сезона - русской оперы. Создал комитет под председательством С.И. Танеева и в 1908 году представил в Париже шедевры русской музыки: оперу "Борис Годунов" с участием Ф.И. Шаляпина, в декорациях А.Я. Головина, сцены из опер: "Руслан и Людмила" М.И. Глинки, "Ночь перед Рождеством", "Снегурочка", Садко" и "Сказка о царе Салтане" Н.А. Римского-Корсакова.
С помощью М.Ф. Кшесинской получил субсидию и создал труппу из балетной молодежи, интересовавшейся хореографией М.М. Фокина.
В нее входили: А.П. Павлова, Т.П. Карсавина, А.Р. Больм, A.M. Монахов, В.Ф. Нижинский, из Москвы были приглашены В.А. Коралли, Е.В. Гельцер, М.М. Мордкин. Но ссора с могущественной Кшесинской и смерть Владимира Александровича осложнили подготовку. Нужно было обладать большими организаторскими способностями, чтобы возродить сезон; он нашел новых покровителей, французских меценаток Мисию Серт, графиню де Грюффиль и др.
Оперно-балетный сезон 1909 года все же состоялся и длился два месяца. Русский балет очаровал всех оригинальностью хореографии, высоким уровнем исполнительского мастерства танцем кордебалета, блестящей живописью декораций, эффектными костюмами. Каждый спектакль представлял собой изумительное по красоте и совершенству единое художественное целое Открытием Дягилева стал Нижинский, огромный успех снискали Павлова и Карсавина, сразу же получившие предложения от ведущих театров мира.
С 1909 года дягилевские сезоны стали ежегодными и получили название "Русских сезонов за границей". До 1913 они были чисто балетными, с уходом Фокина, Нижинского, Павловой вновь стали оперно-балетными. Поставлены оперы М.П. Мусоргского "Борис Годунов", "Хованщина", Н.A. Римского-Корсакова "Псковитянка" и др.
Примером удачного объединения оперы и балета стала опера Римского-Корсакова "Золотой петушок" (1914), куда были включены балетные сцены постановке М. Фокина. После начала Первой мировой войны в 1914 году переводит антрепризу в Нью Йорк. В 1917 году труппа распалась, т.к.. большая ее часть осталась в США. Дягилев возвращается в Европу и создает новую труппу, которая существовала до 1929 года.
Новаторское по характеру оформление балетных и оперных спектаклей, выполненное А.Н. Бенуа, Л.С. Бакстом, А.Я. Головиным, Н.К. Рерихом, Н.С. Гончаровой и др. художниками, оказало огромное влияние на дальнейшее развитие мировой сценографии. Успех "Русского балета" удерживался на завидном уровне в течение многих лет. Режиссер труппы С.Л. Григорьев писал: "Завоевать Париж трудно. Удерживать влияние на протяжении двадцати сезонов - подвиг".
Дягилев прошел путь от финансовой неразберихи сезона 1909 года до формирования стабильной независимой труппы, вошедшей в историю театра. В умении совмещать искусство с предпринимательством заключался творческий гений Дягилева, его дар импресарио.
В 1927 году Дягилев увлекся организацией книжного дела и созданием крупнейшего русского книгохранилища в Европе. Собрал автографы М. Лермонтова, В. Жуковского, М. Глинки, 11 писем А. Пушкина, больше 2 тысяч редких книг, включая уникальные издания. По свидетельству С. Лифаря, он планировал разделить труппу на две: малую, экспериментальную, и большую, основную, которая давала бы средства для содержания малой труппы и коллекционирования. Но он не успел завершить свой последний проект.
Умер Дягилев в зените славы. На отдыхе в Венеции с ним случился удар, вызванный обострением диабета, и 19 августа 1929 года великого импресарио не стало. Его похоронили рядом с могилой Стравинского в Венеции на острове-кладбище Сен-Мишель.
Большой вклад в культуру внес С.И. Мамонтов (1841-1918), сделавший капитал на железнодорожном строительстве, помогавший художникам и артистам, создавший в середине 90-х гг. XIX в. Московскую частную оперу, где расцвели таланты Ф.И. Шаляпина, С.В. Рахманинова.
Мамонтову, возможно, как никому другому, было дано свойство распознавать талант в творческом человеке. Первоначально, как и Третьяков, Мамонтов оказывал существенную моральную и материальную поддержку художникам (В.И. Сурикову, Поленову, Врубелю, К.А. Коровину), некоторые из которых подолгу жили у него в Москве, и в Абрамцеве (имение Мамонтова, купленное им в 1870 г.), где для них Савва Тимофеевич создавал необходимые для работы условия. Персонаж одной из знаменитых картин Серова «Девочка с персиками» - портрет старшей дочери Мамонтова.
Особенно Мамонтов прославился как меценат оперного искусства. Ему долго не давала покоя мысль о довольно пренебрежительном отношении «просвещенной публики» к национальному оперному искусству, и в начале 80-х гг. XIX в. он решает лично заняться большими оперными постановками. Тем более, что денег у железнодорожного предпринимателя хватало. Он стал первым, кто после снятия запрета о частных театрах (снятых в 1882 г. усилиями А. Бренко) «покусился» на монополию императорских театров. Первоначально успех не способствовал Савве Тимофеевичу, но в 1896 г. триумф его Московской частной оперы превзошел все ожидания - опера становится важным фактором культурной жизни России. О суммах, которые тратил Мамонтов на оперу - предприятие, заранее не сулившее барышей - говорить не приходится. (Ссылаясь на слухи, А.П. Чехов говорил, что Мамонтов потратил на театр 3 млн. руб.) Рахманинов говорил, что Мамонтов «...оказал большое влияние на русское оперное искусство. В некотором отношении влияние Мамонтова на оперу было подобно влиянию Станиславского на драму». В отличие от Саввы Морозова, Савва Мамонтов обладал художественным вкусом и знаниями, считавшимися общепризнанными в творческой среде.
Русская частная опера. Исторические воспоминания.
(отрывок из статьи литературно-художественного альманаха Феномен)
Савва Иванович Мамонтов и художники, составившие Абрамцевский кружок, изначательно имели интерес к музыке и театру в полном соответствии с универсализмом устремлений ренессансной эпохи. Поначалу в доме Мамонтова в Москве и в Абрамцеве устраивали, кроме игры на рояле и пения, домашние спектакли и настоящие любительские спектакли, чем повсеместно увлекались в России с 80-х годов XIX века.
Это была глубоко артистическая эпоха, чему начало положили преобразования Петра Великого, его ассамблеи, его празднества, с возникновением очагов культуры в помещичьих усадьбах, не говоря о городах, с зарождением новой русской литературы, живописи, музыки, архитектуры и театра, с расцветом поэзии и искусств до высокой классики. Теперь ясно, это были не иное что, как ренессансные явления русской жизни и искусства, с культом не просто человека, а доброго человека, то есть добра и правды для всех, независимо от сословной принадлежности.
Русская частная опера (или Московская частная опера), как и Абрамцевский художественный кружок, не просто затея промышленника и мецената, а явление новаторское по своим достижениям и эстетике, эстетике Ренессанса в России. Савва Иванович Мамонтов, будучи всесторонне одаренной личностью, берет на себя, говоря современным языком, роль мецената, продюсера и режиссера. При этом он находит опору у русской живописи и русской музыки, новой и вместе с тем сугубо классической, как сложилась к этому времени классическая русская лирика и классическая русская проза.
Русская частная опера открылась 9 января 1885 года спектаклем «Русалка» Даргомыжского, с декорациями В.М.Васнецова, И.И.Левитана, К.А.Коровина. В постановках Мамонтова именно художники будут воплощать единство художественно-сценического ансамбля, что подхватит Московский Художественный театр, и это неудивительно, ведь К.С.Станиславский с юности был близок к Частной опере.
В первый период - с 1885 по 1887 г. - в репертуаре Русской частной оперы преобладали иностранная опера и итальянские певцы, и это начинание могло бы вовсе заглохнуть, если бы в связи с Всероссийской промышленно-художественной выставкой в Нижнем Новгороде в 1896 году Мамонтов не возобновил постановки Частной оперы, с переходом к пропаганде отечественного репертуара, с привлечением Федора Ивановича Шаляпина, начинающего на сцене Мариинского театра баса.
Из воспоминаний Шаляпина известно, как неуютно себя чувствовал на столичной сцене артист, подвизавшийся в провинциальных антрепризах без школы и образования. Но его уже высмотрел Мамонтов, будучи в Петербурге, на сцене Панаевского театра в «Демоне» Рубинштейна в роли Гудала и попросил И.Я Соколова (баритон), который уже подписал контракт на летний сезон в Нижнем Новгороде, привезти с собой Шаляпина, который и не знал, что будет делать летом.
Федор Иванович неожиданно для себя оказался на Волге, где он вырос, в кругу Саввы Ивановича Мамонтова и художников Абрамцевского кружка. Мамонтов арендовал городской театр, собрал труппу, оркестр, хор; из Москвы было перевезено все театральное имущество: уникальные декорации, костюмы, бутафория. Он обратил особенное внимание на Шаляпина и им-то занялся, имея в виду предложить ему вступить в труппу Частной оперы.
О становлении певца-артиста в Частной опере Мамонтова оставил в высшей степени знаменательные воспоминания его племянник Платон Николаевич Мамонтов. «Репертуар молодого артиста не был обширен: Сусанин, Мефистофель, Гудал, Гремин, Мельник - вот и все, что знал молодой Шаляпин, начиная свою службу на сцене Частной оперы». Одно замечание Мамонтова: «Федор Иванович, ведь Сусанин не был боярин!» подвигло Шаляпина постепенно освободиться от всякой напыщенности и величавости, с тем и голос зазвучал изумительно. «Драматизм исполнения Шаляпина трогал до слез».
«Спев 14 и 15 мая Сусанина Шаляпин 18-го пел Мефистофеля в «Фаусте» с одной оркестровой репетиции, без каких-либо указаний или поправок Саввы Ивановича. Он хотел видеть, что может Шаляпин дать самостоятельно в этой партии, сценически и вокально более трудной, чем партия Сусанина.
Савва Иванович был удивлен, увидав в Мефистофеле развязного молодого человека, певшего чуть ли не вполголоса, как-то про себя. Все арии были пропеты неуверенно, холодно, еле слышно. Сценически же исполнение было прямо смешно, не к месту, особенно в сцене у церкви, вызвало у публики даже смех».
Мамонтов назначил уроки по роли Мефистофеля, с мизансценами, сам выходил на сцену, показывал, пел, Шаляпин все схватывал на лету. «Уже к концу летнего сезона Шаляпин под руководством Саввы Ивановича дал нового Мефистофеля. В оригинальном костюме, сделанном по эскизам В.Д.Поленова, Шаляпин покорял всех без разбора слушателей и зрителей своим вокальным и сценическим образом».
«Партия Мельника в «Русалке», показанной в «васнецовской» постановке, была отделана Шаляпиным еще … Продолжение »
